Jump to content


  • Similar Content

    • Guest
      By Guest
      К разряду боровой дичи охотники обычно относят глухаря, рябчика, тетерева, белую и тундровую куропаток, иногда вальдшнепа.

      Глухарь обыкновенный — типично таежная птица. Ведет оседлый образ жизни, лишь изредка, нерегулярно и недалеко откочевывает в осенне-зимний период. Распространен в лесном поясе Европы, западной и средней Сибири (до Байкала). Токовать начинает еще до появления первых проталин. Токующий самец распускает веером хвост, тихо щелкает, стрекочет. Там, где глухарей мало, самцы токуют поодиночке. Разгар тока совпадает с интенсивным таянием снега в лесу. После периода спаривания у глухарей начинается линька, и они скрываются в густых и захламленных участках леса. В воспитании потомства участвует только самка. Птенцы появляются в середине июня и позже. В первые дни они питаются муравьями и другими насекомыми, позднее начинают клевать растения — зеленые побеги, соцветия, ягоды и семена. Зимой глухари питаются почти исключительно хвоей. В лиственничных лесах Восточной Сибири обитает каменный глухарь — близкий родич глухаря обыкновенного, с которым он иногда образует гибриды. Каменный глухарь отличается от обыкновенного меньшими размерами, черным клювом, длинным хвостом. Токует на земле (хотя часто начинает петь и на дереве) и при этом не глохнет. Песня его тоже звучит иначе — без щелканья и стрекотания. Рябчик распространен от западной границы СНГ до побережья Охотского моря. Населяет еловые и смешанные леса с густым подлеском. Оседлая птица, изредка и нерегулярно кочует зимой. Охотно селится по долинам ручьев и мелких таежных речек. Половая зрелость наступает в возрасте одного года. В брачный период, который начинается в конце марта — начале апреля, рябчики могут образовывать пары. Самец все время находится вблизи насиживающей самки, а затем и выводка. Обычно яиц не больше 10, редко до 15. Они блестяще-бурого цвета с редкими красноватыми пятнышками и штрихами, иногда без них. Самка в гнезде сидит крепко, взлетает из-под самых ног и иногда позволяет брать себя руками. Насиживание длится около трех недель. Молодые рябчики, едва обсохнув, покидают гнездо и вместе с самкой отправляются на лесные прогалины и опушки, где в изобилии находят корм. Первые выводки встречаются в середине июня. Трехнедельные рябчики ночуют уже на деревьях, а в августе они уже неотличимы от взрослых. Питаются насекомыми, моллюсками, ягодами, листьями ольхи, березы, склевывают почки деревьев, соцветия березы и молодые побеги. Осенью выводки распадаются. Зиму рябчики проводят парами или в одиночку в тех же местах, где гнездятся.
      Тетерев-косач обитает в лесной и лесостепной зонах Европы и Азии. Предпочитает опушки, вырубки, разреженные лиственные леса, чередующиеся с полями; глухой тайги избегает. Оседлая птица, лишь изредка предпринимающая зимой длительные кочевки в поисках мест, богатых кормом. В прошлом, когда тетеревов было много, кочующие стаи в 300-500 птиц не были редкостью даже для европейской части страны, сейчас же их зимние стайки не превышают нескольких десятков. Зимний корм тетерева состоит преимущественно из почек растений, в первую очередь березы. Днем стая кормится на деревьях, ночью зарывается в снег и там ночует. В мороз и метель тетерева могут сидеть под снегом долго, до полудня, обычно же вылетают кормиться с рассветом. Если ночью оттепель сменится морозом, ночующие под снегом тетерева утром оказываются в ледяной ловушке. Это одна из причин гибели тетеревов зимой. Весной — в марте — с первыми проталинами начинаются тетеревиные тока. Место для токовищ выбирается на опушках, среди болота. Слетевшиеся сюда косачи «чуфыкают», «бормочут», распускают веером хвост, дерутся. Там, где тетеревов мало, они токуют поодиночке, иногда посреди поля, вдали от опушек или на деревьях, не спускаясь на землю. Разгар токов приходится на апрель. Постоянных пар тетерева не образуют, и самцы в насиживании и заботе о потомстве участия не принимают. Гнезда устраивают под кустом или небольшим деревом, недалеко от токовища и вблизи ягодников. Если яйца первой кладки гибнут, то самка откладывает еще 2-4 яйца. В июне — начале июля из яиц выклевываются птенцы, у которых уже через неделю отрастают перья на крыльях. Утром кормятся на ягодниках, по гарям и нескошенным лугам и полянам; когда созревают хлеба, то птицы их регулярно посещают. В конце августа и начале сентября молодые тетерева отбиваются от самки и ведут самостоятельную жизнь. Летнее питание тетеревов — ягоды, зерна хлебных злаков, соцветия лесных трав, отчасти насекомые.
      Кавказский тетерев обитает в альпийском поясе Главного Кавказского хребта и Малого Кавказа. От обыкновенного он отличается меньшими размерами; у самцов косицы хвоста загнуты вниз, у самок более мелкий «струйчатый» рисунок на груди. Зимой спускается с гор в высокоствольные пихтовые леса.
       

       
       
       
       
       
       
       
       
       
      Белая куропатка- (Среднерусский подвид занесен в Красную книгу РФ). Ареал распространения этой птицы занимает север европейской части, Сибирь, Северный Казахстан. В тундре гнездится на моховых болотах и гарях, в южных частях ареала — по долинам речек и ивняковым зарослям. Зимой предпринимает нерегулярные кочевки, протяженность которых зависит от урожая кормов. В альпийском поясе гор и тундре куропатки кочуют, переселяясь в более пригодные для зимовки места. Эти птицы интересны защитной сменой оперения. Зимой они снежно-белые, с черным клювом и черными крайними рулевыми перьями, летом оперение красно-коричневого тона. Различные сочетания красно-бурого и белого характерны для весеннего и осеннего оперения этих птиц. Зимой стайка куропаток держится среди кустарниковых ив и березок, изредка взлетает на деревца и склевывает почки. Ночью птицы забираются под снег. Лапки их густо опушены перышками, поэтому птицы легко передвигаются по мягкому снегу, почти не проваливаясь. Кроме почек в зимнее время куропатки питаются побегами и выкапываемыми из-под снега ягодами. Ранней весной, еще до проталин, самцы начинают токовать. Затем птицы разбиваются на пары и размещаются по гнездовым участкам, которые зорко охраняют от других самцов. В это время среди петушков обычны драки. Гнездо устраивают в достаточно укромном месте и хорошо маскируют. Важное условие выбранного места — возможность быстрого взлета и хороший обзор. В тундре, где человек птиц не беспокоит, встречаются открыто расположенные гнезда. Насиживающая самка сидит очень крепко. Насиживает только самка, но самец находится вблизи гнезда. Птенцы появляются в конце июня — начале июля (в зависимости от погоды и местности). Едва обсохнув, они покидают гнездо и с обоими родителями отправляются в густые кустарниковые заросли, на ягодники, где и держатся до подъема молодняка на крыло. Нередко несколько семей объединяются вместе. Для куропаток характерны несколько линек: три — для самки и четыре — для самца. Белая куропатка — растительноядная птица. Побеги трав, почки деревьев, семена растений и ягоды составляют основу ее корма. Птенцы, кроме того, охотно поедают насекомых.
      Тундряная куропатка — птица средних размеров. Телосложение плотное, голова небольшая, относительная длина крыльев несколько больше, чем у других тетеревиных птиц, хвост сравнительно короткий и слегка закруглен. Зимой пальцы полностью оперены. Тундряная куропатка обитает в арктических и моховых тундрах, субальпийском и альпийском поясах гор и к северу проникает дальше других тетеревиных птиц. Как и белая куропатка, вид этот имеет циркумполярное распространение, однако ареал его менее обширный и имеет более сложную конфигурацию. Тундряная куропатка обитаете на севере Кольского полуострова, северных частях Уральских гор и Ямальского и Гыданского полуостровов, на Таймыре и в Якутских тундрах. Далее северная граница ареала проходит большей частью по побережью матери- ка, а южная граница захватывает Верхоянский хребет и Алданское нагорье и по южным склонам Станового хребта выходит к побережью Охотского моря. В указанных границах нет куропаток в низинных районах Камчатки, долинах Анадыря и Пенжи-ны, тундрах низовьев Колымы и Алазеи. Тундряная куропатка населяет также горные системы Алтая, Саян и Хамар-Дабана, встречается на Командорских и Курильских островах и Земле Франца-Иосифа. Этот вид обитает в Северной Америке, Гренландии, Исландии, на Шпицбергене, в северных частях Великобритании и Скандинавии, а Альпах и Пиринеях. В пределах ареала у куропаток выделяют 26 подвидов. Окраска оперения в зимний период белая, за исключением черных рулевых перьев (на их концах — белые вершинные полоски), черного клюва и темных-когтей. Стержни первостепенных маховых перьев также темные. У самцов есть так называемая «уздечка» — черная полоска, проходящая по бокам головы от угла рта через глаз. У самок таких полос нет, лишь у некоторых особей на этих местах встречаются отдельные черные перышки. Весной самцы приобретают брачный наряд, характеризующийся наличием бурых перьев, разбросанных по голове, шее и плечам. У самок весеннего наряда нет. Летний наряд пестрый: окраску большей части тела формируют серые перья с поперечными черными, белыми и желтоватыми полосками, брюхо и крылья остаются белыми. Осенний наряд похож на летний, но в нем уже появляются белые зимние перья. Зимняя линька растянута, что является адаптацией птиц к обитанию в ландшафтах, где бесснежные участки тундры чередуются с пространствами, покрытыми снегом. В целом по внешнему виду тундряная куропатка очень напоминает своего сородича — белую куропатку, и в полевых условиях (особенно зимой) их различить непросто. От последней тундрянка отличается более серой окраской оперения в бесснежный период, темными когтями и стержнями первостепенных маховых перьев, наличием «уздечки» у самцов, более тонким и изящным клювом и несколько меньшими размерами. Тундряная куропатка ведет преимущественно наземный образ жизни и хорошо передвигается как по твердому грунту, так и по рыхлому снегу. Как и белые куропатки, зимой птицы при кормежке иногда взлетают на деревья, однако такое поведение у тундрянок наблюдается значительно реже. Периоды кормовой активности — утро и вечер. Зимой, когда световой день короток и время кормежки ограничено, дневной отдых выражен слабо. Зимой тундряные куропатки держатся стаями, которые, однако, меньше по размеру, чем у белых, и, как правило, не превышают 60-90 особей. Наиболее же часто встречаются стайки в 5-10 птиц. В местах совместного обитания белые и тундряные куропатки нередко держатся в одних, стаях; соотношение видов при этом, как правило, в пользу первых. Обитая в смешанных стаях, тундряные во многом перенимают черты поведения белых куропаток: держатся в малосвойственных им стадиях — ивняках, становятся более осторожными и при опасности ориентируются на реакцию своих более «бдительных» сородичей. Сами же по себе тундряные куропатки — очень доверчивые птицы: даже к сравнительно крупной стайке их в каждом втором случае можно совершенно открыто подойти на 40—50 метров, прежде чем они начинают проявлять признаки беспокойства. Одиночные птицы еще ближе подпускают человека, и нередко удается приблизиться к ним на 5-10 м. Если не делать резких движений, птицы не взлетают, а пытаются убежать. Тундряные куропатки молчаливы. Лишь в период размножения или накануне его можно услышать голос самца, напоминающий раскатистое «Кр-р-р…». Самка издает тихие стонущие звуки. Излюбленные места обитания тундряных куропаток — каменистые тундры, характеризующиеся чередованием каменных россыпей и участков с травянистым, моховым, лишайниковым или разреженным кустарничковым покровом. В равнинных тундрах куропатки обычно держатся по вершинам и склонам холмов. Зарослей кустарников в бесснежный период эти птицы избегают. Зимой распределение куропаток определяется- обнаженными от снега участками тундр, где птицы могут находить корм. Во многих районах они совершают откочевки из гнездовой области. В местах зимовок придерживаются кустарников (ольшаников, ерников, зарослей кедрового стланика, реже — ивняков), поскольку почки и сережки их составляют основу питания птиц в этот период. Питание тундряных куропаток в пределах ареала весьма разнообразно. В бесснежный период основу рациона составляют семена различных растений, цветы и листья голубики, черники, андромеды, луковички гречихи живородящей, ягоды, листья и стебли вороники, ягоды черники, брусники и толокнянки, листья дриады и различных видов ив, коробочки мхов. На севере Дальнего Востока наряду с перечисленными кормами птицы поедают орешки кедрового стланика. Животные корма в рационе взрослых куропаток встречаются редко, у птенцов — чаще, хотя и в их питании не имеют такого значения, как у других тетеревиных птиц. Тундряные куропатки — моногамы. Половозрелыми птицы становятся к концу первого года жизни. Весной самец занимает гнездовой участок, который охраняет от вторжения других, В первую очередь птицы занимают освободившиеся от снега территории. Как правило, токуют самцы в утренние и вечерние часы. Сроки гнездования определяются географическим положением местности и погодными условиями весны. Гнездо примитивно и мало чем отличается от гнезд других тетеревиных птиц. Обычно самка устраивает гнездо на открытом месте среди камней или низких кустарничков, иногда — среди кочкарника; пестрая сероватая окраска оперения самки делает ее незаметной на фоне окружающей местности. Размер полной кладки колеблется обычно в пределах от 5 до 9 яиц, хотя в отдельных случаях может быть и больше. Продолжительность насиживания — 20 дней. Птенцы покидают гнездо через несколько часов после вылупления. Однодневные птенцы весят 13-14 г. Растут птенцы быстро и в возрасте 10 дней уже могут перепархивать, а через полтора-два месяца достигают размеров родителей. На большей части ареала тундряные куропатки совершают сезонные миграции. Направление откочевок куропаток определяется в первую очередь направлением русел рек, по долинам которых куропатки мигрируют. Возвращение тундряных куропаток на места гнездования приурочено к началу интенсивного снеготаяния.
      Вальдшнеп широко распространен по всей лесной зоне СНГ, за исключением ее северной полосы. Зимует в Южной и Средней Азии и на юге Европы, частично в Крыму, на Кавказе. Прилетает вальдшнеп в апреле. Вскоре после прилета начинается тяга — ток вальдшнепа. Тяга начинается с заходом солнца, продолжается до темноты и ненадолго прекращается, возобновляясь на рассвете. Гнездится этот боровой кулик в глухих и темных лесах, богатых оврагами, проселочными дорогами и мокрыми низинами. Питается в основном почвенными беспозвоночными (черви и личинки насекомых), которых он извлекает длинным клювом из мягкой земли, в меньшем количестве — растительными кормами. Насиживает и воспитывает птенцов одна самка. Едва обсохнув, птенцы могут самостоятельно бегать и кормиться. В случае опасности самка переносит их по воздуху, зажимая между лапками.  
      Голуби Из представителей этого отряда наиболее часто встречаются у нас вяхирь или витютень. Распространен он в епропейской части СНГ, Западной Сибири, на восток до Иртыша и В Средней Азии. Перелетная птица. Появляется в конце апреля мае. Вскоре после прилета на дереве (преимущественно ХВОЙНОМ) строит гнездо или отыскивает подходящее (пустующее) воронье, В насиживании яиц и во всех других заботах о птенцах участвуют оба родителя. Молодые птенцы совершенно беспомощны. Взрослые птицы кормят их, отрыгивая «зобное молочко». Подросший молодняк, как и взрослые особи, питается растительными кормами. Осенью вяхири часто вылетают кормиться на поля. Они часто и охотно пьют, летают на водопой в одно и то же место по нескольку раз в день. Ночуют вяхири на высоких деревьях. [gallery ids="4278,4276,4277"] Кроме вяхиря, в охотничьих угодьях нашей страны встречаются и другие голуби — более мелкие и имеющие меньшее значение для промысла и любительской охоты: скалистый голубь, клинтух, обыкновенная и кольчатая горлицы и др. Поездка за границу всегда ответственный шаг и что бы не "пролететь" лучше бронировать билеты заранее. Раннее бронирование позволит вам не волноваться сбудут ли нужные вам билеты в день вылета.
    • Guest
      By Guest
      Весенняя охота уже давно закрыта в европе, вот и приходится европейцам приезжают в Россию, чтобы сходить на глухариный ток или постоять на вечерней тяге вальдшнепа.
    • Guest
      By Guest
      Съемочная команда Леонида Костюкова выехала в Кировскую область на северо-восток России, чтобы поохотиться на глухаря на току. По приезду оказалось, что погода в этих местах по-весеннему теплая, несмотря на то, что климат здесь более суровый, нежели в средней полосе. Ночью, часа в два, мы двинулись на глухариный ток. Как известно, утренний ток длится от предрассветной темноты часов до семи утра и даже позднее, если глухарю никто не мешает. Посмотрим, как сложится охота.
    • Guest
      By Guest
      Фото andreybar По утиным стаям весной стрельба недопустима: можно убить самку.   О деятельности наших администраторов от охоты писалось, да и пишется достаточно много, но как бы явны и тяжки ни были их прегрешения, объяснить только ими неуклонную деградацию спортивной охоты все же нельзя. Мы изменились сами. Мы в большинстве своем переносим на охоту ту психологию беззастенчивого потребительства, которая взращивалась и культивировалась условиями последних десятилетий. Но уж если потребительство способно довести до грани краха целое государство, то охоту оно погубит неизбежно. При этом первой жертвой будет, конечно, охота весенняя. Именно на нее особенно непримиримо ополчаются противники «жестокой забавы», за ней неусыпно следит око «охраны природы». И именно здесь забвение традиций и этических норм особенно губительно. Ведь основная опасность, связанная с разрешением весенней охоты - возможность нанесения ущерба нормальному ходу воспроизводства дичи за счет случайного отстрела самок, нарушения режима покоя в угодьях. А это зависит не столько от сроков отстрела и количества добытых самцов тетерева или глухаря, сколько от того, какими способами будет проводиться охота, как будут вести себя охотники. Таким образом, этический аспект проблемы приобретает здесь решающее значение. Итак, этика весенней охоты. Ее основные заповеди сводятся к двум положениям: - охоться так, чтобы твое поведение не вызывало справедливых нареканий, не ставило под сомнение допустимость весенней охоты и тем самым не могло способствовать ее дальнейшим ограничениям и запретам; - охоться, но не мешай охотиться и другим. Соблюдение указанных правил лежит в основе традиций весенней охоты. Действительно, ну в чем можно упрекнуть человека, кратчайшей дорогой дошедшего до места тока или заранее выбранного плеса и взявшего токующего глухаря или подлетевшего к подсадной селезня? Ни токовища, ни удобные для охоты из шалаша разливы не являются местами гнездования, и потревожить здесь устраивающих гнезда самок нельзя. Сам характер охоты устраняет случайную добычу самки, так как стреляет охотник только по птице, явно демонстрирующей свою самцовую сущность. Однако стоит нам отступить от традиций весенней охоты и заняться хищным шатанием по угодьям, пальбой по взлетевшим, слетевшим с дерева или (везде, кроме тяги вальдшнепа и охоты на гусей) налетающим птицам (даже если мы абсолютно уверены, что это самцы), как все меняется. Пробираясь кромками разливов, пробуя под прикрытием опушек подобраться к поющим на поле тетеревам, мы нарушим покой не одной самки. Стреляя по поднявшимся или налетевшим «самцам», не одну самку лишим жизни: допустить ошибку в рассветных или вечерних сумерках, да еще когда ни голос, ни поведение птицы не помогают определить ее пол, очень легко. Так что предосудительность стрельбы влет при весенней охоте на глухаря, тетерева и селезня - не праздные измышления охранителей природы. Она подтверждена многолетней практикой охоты и выстрадана поколениями тех охотников, для которых случайная добыча утки или глухарки - стыд, позор и повод для горьких угрызений совести. Правда, существующими правилами весенней охоты такая стрельба прямо не запрещена, но ведь и правила эти претерпели в последнее время существенные изменения и, увы, не в лучшую сторону. Проиллюстрирую это утверждение лишь одним примером. В 1986 г. в Марийской АССР разрешением на весеннюю охоту на водоплавующую дичь предусмотрено, что она может проводиться: «на селезней с подсадными утками и чучелами... только из шалашей и скрадков, которые в соответствии с правилами безопасности должны располагаться не ближе 300 м в любую сторону один от другого». Далее указывалось, что «охота с подхода... запрещается».
       
      Глухаря на току отстреливают только на дереве: на земле под выстрел может попасть глухарка. Прошло всего три года - и вот в той же автономной республике та же охота разрешается просто: «на селезней уток из укрытия»! О подсадных утках и чучелах уже нет ни слова. О запрещении ходовой охоты - ни звука. Что же каса ется понятия «укрытие», то его можно трактовать в весьма широких пределах от замаскированных автомобилей и моторных лодок, до куртины любой растительности, способной укрыть охотника от глаз дичи. Таясь по кустам, меняя «укрытия», можно заниматься любимой забавой, формально не нарушая установленного порядка охоты. Нетрудно понять, что породит этот новый плод административного рвения и охотоведческой безграмотности Марийской охотинспекции. Не усложняя себе жизнь хлопотами по приобретению подсадных уток, чучелов, манков, устройству шалашей, марийские охотники смогут с легким сердцем сотворить все, что при охоте весной недопустимо. Они смогут безнаказанно шастать по угодьям, палить влет и т. д. и т. п. Любителей такой «демократической» потехи сейчас более чем достаточно. Из 184 человек, за которыми начиная с 1964 г. я имел возможность наблюдать во время весенней охоты на селезней, лишь 74 (чуть больше 40 %) охотились так, как положено, то есть из шалашей, с подсадными или чучелами, с манком. Остальные «промышляли» кто во что горазд. При этом по десятилетиям количество этих «вольных стрелков» неуклонно возрастало. Если с 1964 по 1973 гг. их было 9 из 30 (30 %), то с 1974 по 1983 гг. - 29 из 67 (43 %), а за шесть последних лет - 51 из 87 (около 60 %). Порою просто диву даешься, глядя, к каким смехотворным и бездумно- зловредным приемам прибегают эти товарищи, чтобы утолить свою «благородную страсть». Один по грязи и лужам весеннего жнивья пробует подползти к токующим тетеревам. Другой, напялив гидрокостюм, самозабвенно бродит по разливу и временами испускает с помощью какого-то приспособления серии странных криков, имитирующих, по его мнению, сладострастные призывы, не знаю уж какой птицы. А вот и целая компания отправляется на зорю. Передний демонстративно тащит под мышкой здоровенную пеструю утицу. Остальные пятеро сопровождают. Действительно ли они верят, что несчастная питомица птицефермы сможет сыграть роль подсадной, или просто лукавят и волокут с собой беднягу как символ своей добропорядочности, как пропуск в угодья (охота разрешена лишь с подсадной) - неведомо. Что они будут делать, скрывшись с глаз работников охотхозяйства, можно только предполагать. Мне всегда хотелось узнать, думают ли такие товарищи, что они нарушают основные правила, обеспечивающие безвредность и допустимость весенней охоты? Тревожат ли их мысли о том, что своими действиями они провоцируют ее запрет? Приходит ли им в голову, что всеми этими подползаниями, скрадываниями и другими глупостями они страшно мешают тем, кто охотится как должно? Ответ очень важен: если в простоте душевной они наивно обо всем этом не догадываются, то наши усилия должны быть направлены по пути просветительства, повышения их охотничьей квалификации с одновременным беспощадным изгнанием из органов управления охотничьим хозяйством людей, далеких от охоты и способных порождать постановления столь же вредные, как упоминавшийся уже шедевр марийской охотинспекции. Ну а если здесь не «святая невинность», и мы имеем дело с наглым, наплевательским пренебрежением ко всему, что может помешать любителям всевозможных безобразий «за свои деньги» развлекаться так, как им хочется? Ведь в этом случае взывать к их сознательности совершенно бесполезно, ведь потребительская психология всякую нормальную сознательность деформирует на свой лад. По делу, их следовало бы лишать права охоты, но самое страшное заключается в том, что мы как-то притерпелись (и не только на охоте) к попранию элементарных правил этики и кроме того, явление это приобрело настолько массовый характер, что отделить «агнцев от козлищ» будет совсем непросто: среди тех, кто будет отделять, может оказаться предостаточно товарищей, исповедующих ту же мораль. Пожилому человеку сравнивать прошлое с настоящим довольно рискованно, особенно если прошлое ему больше импонирует: все эти сравнения могут быть восприняты, как извечное стариковское брюзжание. Но я все же рискну. Еще сорок лет назад практически все знали и соблюдали правило, в соответствии с которым нельзя, недостойно и неприлично вторгаться туда, где уже обосновался другой охотник. Этот неписаный закон особенно драгоценен именно весной. Охота тут кратковременна (на тяге всего минут 30, на токах и с подсадкой, максимум, 2 - 3 часа), всегда связана с каким-то конкретным местом, которое иногда приходится выбирать, долго искать, да еще и готовить для охоты. Кроме того, весенняя охота не терпит близкого соседства своих поклонников, так как они неизбежно будут меш ать друг другу. Чей-то близкий выстрел - и глухарь, к которому мы подходили, замолчал, тетерева разлетелись, круживший над подсадной кряковый селезень к шалашу не сел и даже налетавший на нас вальдшнеп, точно нырнув, а воздухе, изменил направление - и был таков. Словом, близкое появление товарищей по страсти весной вряд ли кого порадует, тем более что времени на то, чтобы сменить место, как правило, нет.
       
      Фото talks.guns.ru На тетеревином току в утренней полумгле надо внимательно вглядываться в птиц: около петуха нередко находится тетерка. И вот сейчас все чаще и чаще случается, что с выбранного места приходится уходить. За последние 20 лет ко мне, когда я стоял на тяге или сидел в шалаше, подходило 78 охотников и только 14 из них, увидев, что место занято, повернулись и ушли. Остальные вели себя по-разному. Некоторые дружелюбно заводили разговор, в котором обязательно в той или иной форме упоминали, что, мол, «в тесноте - не в обиде». Мне кажется, что это в них копошились какие-то остатки охотничьей совести. Кстати, именно их, иногда, удавалось уговорить отойти на более или менее благопристойное расстояние. Большинство же вообще игнорировало мое присутствие и вело себя так, как будто меня и нет. На мои укоры запальчиво отвечали, что «охота у нас для всех», «угодья общие» и «они тоже за путевку деньги платили». Один же «весьма резонно» заявил: «Я вам мешаю? Ну так вы и уходите!». А что остается делать, когда в 100, 50 а то и в 30 метрах пришелец начинает гоношить себе укрытие-скороспелку? Вот и пропала заря, не говоря уже о вконец испорченном настроении. Это типичное проявление потребительской психологии, которая крайне ревнива к своим правам и весьма равнодушна к обязанностям. Даже чрезмерной нагрузкой охотников на угодья (во многих охотничьих хозяйствах она допускается) подобное поведение нельзя ни извинить, ни оправдать. Тот, кто действительно хочет охотиться, не будет жалеть ног и времени, чтобы заранее подыскать себе место. Ну а товарищи, любящие в охоте и другие радости и предающиеся им до часа, когда уже нужно «не опоздать», пусть не посетуют на то, что они, так сказать, остались «за флагом». Понятно, что по отношению к представителям племени нарушителей традиций весенней охоты трудно испытывать теплые чувства. И все же мне кажется, что они заслуживают сожаления. Ведь стремясь «урвать» от охоты как можно больше и главным образом пострелять, они обрекают себя на эмоциональное нищенство. Таким весенняя охота никогда не раскроет всей своей поэтической прелести, не даст заглянуть в тайны пробуждающейся природы, не позволит испытать тех ощущений, которые только она и может подарить. Бродить в поисках дичи, ждать близкого взлета птицы, подбираться к замеченному объекту своих вожделений можно в любое открытое для охоты время. Но только весной в предрассветной тьме моховых болот звучит глухариная песня, только на весенних зорях неистовствуют на токах косачи, тянет вальдшнеп и на голос подсадной утки спешит зеленоголовый селезень. Только весной, только из шалаша позволено нам бывает любоваться нелепо-прекрасными танцами журавлей, суматохой заячьих «свадеб» и тем, как самец какой-то пичуги склоняет к любви свою избранницу, потчуя ее козявками. Да и разве можно сравнить по силе охотничьих переживаний элементарное убиение налетевшего или близко поднявшегося селезня с тем, что мы испытываем, взяв его с подсадной или сумев подманить? Разве добытый после долгого подхода под песню глухарь не в десятки раз драгоценнее того, который во время подслуха подлетел и в двадцати шагах взгромоздился на сосенку? Тот, кто не видит тут разницы, право же наделен восприимчивостью и эмоциональностью дубовой чурки. Нет, соблюдая закон или отказываясь от глупых послаблений в правилах, которыми нерадивые чиновники хотят, видимо, подчеркнуть свою демократичность и неусыпную «заботу об охотнике», нам необходимо сохранять, беречь, и главное, соблюдать традиции и этику весенней охоты. Либо мы будем это делать, либо эту лучшую из охот придется запрещать. Третьего не дано. Что же касается охотников-потребителей с их психологией рвачества, то остается лишь только надеяться, что уважение к окружающим, порядочность, дружелюбие и отзывчивость вновь станут нормой поведения в нашем обществе вообще, и в среде охотников - в частности.
      Я. Русанов Биолог – охотовед  
      Журнал "Охота и охотничье хозяйство" № 4-1990 г.
    • Guest
      By Guest
      Охота на глухаря на току- пожалуй, самая желанная из весенних охот. Давайте посмотрим как проходит охота на глухарином току.
×
×
  • Create New...